СЫР БОР ЗАГОРЕЛСЯ
Говорят это, когда неожиданно, снегом на голову, нагрянула великая неизживная беда, либо поднялся шум из пустого.
Обе крайности сведены все на тот же сухой сосновый лес, так называемый красный – строевой, величественный в непочатом виде, который докучлив северянину по
своему изобилию, но драгоценен по разнообразию приносимой пользы. Нет для великоросса более сокрушительной беды, как если когда займется пожаром этот сырой бор
и понравится солнце, и потонет в непроглядном дыму вся эта поднебесная красота. Где эти горные кряжи, как добрый конь гривой, покрытые зеленой щетиной сосен,
стоявших стройными рядами, как сказочные богатыри, и где эти зеленые долины между гор, пересеченные такими же веселыми оврагами? Среди них, как стадо пугливых
овец, стояли белые кудрявые березы. В полугоре без ветра шумела осиновая роща, а за ней в голубой дали опять подымалась щетина дальних боров там за рекою,
которая сверкала широким изгибистым коленом, как зеркало. По ребру ближней горы цеплялась узенькая дорога, и ее пересекал, весело журча, говорливый ручей.
Все теперь поглощено огнем, и он ничего не пощадит. Вот уже затрещало и занялось и то место, которое "заповедали: звали священника с образами и хоругвями,
пели всем миром "Слава в вышних Богу" и обходил кругом и никто не смел въезжать в тот лес с топором". Огонь теперь и заповедное пожрет, все переменит, –
старые виды велит забывать и закажет привыкать к новым. Теперь остается одно: прислушиваться и ужасаться – ужасаться тому шуму и треску, который разводит
пожар и в сухоподстоях, и в молодняке. Кто бывал свидетелем лесных ураганов, в огненном море производимом большими пожарами, тот во всю жизнь о том не забудет
(мне уже пришлось один раз вспомянуть, как самовидцу, и посильно описать). Кому посчастливилось не быть свидетелем подобных ужасов народного бедствия, тот
в "Лесах" Мельникова найдет довольно близкие правде картины. Кто же пожелает проникнуть глубже в этот вопрос и очевиднее понять и ужасы картины, и ужасы
последствий опустошения, тот найдет их в бесхитростном, прямодушном и умно написанном сочинении "Очерки Заволжской части Макарьевского уезда". Здесь и
автор "В лесах" принужден был искать неподдельно-живых и свежих красок.
Следует, в заключение этой заметки, посетовать на злоупотребление, допускаемое в разговорной речи, позволяющей себе уподоблять людской пустяковский шум тому
могучему и устрашающему, который подымает лесной богатырь, когда снимется с ним бороться другой такой же силач.
|