Песнь о Нибелунгах. Авентюры XI - XV.
Литература
 
 Главная
 
Конец второй и начало третьей авентюры "Песни о Нибелунгах"
 
Песнь о Нибелунгах
Оглавление

 Авентюра I
 Авентюра II. О Зигфриде
 Авентюра III. О том, как Зигфрид приехал в Вормс
 Авентюра IV. О том, как он бился с саксами
 Авентюра V. О том, как Зигфрид впервые увидел Кримхильду
 Авентюра VI. О том, как Гунтер поехал в Исландию за Брюнхильдой
 Авентюра VII. О том, как Гунтер добыл Брюнхильду
 Авентюра VIII. О том, как Зигфрид ездил за своими нибелунгами
 Авентюра IX. О том, как Зигфрид был послан в Вормс
 Авентюра X. О том, как Брюнхильду прняли в Вормсе
 Авентюра XI. О том, как Зигфрид с женой вернулся на родину
 Авентюра XII. О том, как Гунтер позвал Зигфрида на пир
 Авентюра XIII. О том, как Зигфрид с женой приехали на пир
 Авентюра XIV. О том, как королевы поссорились
 Авентюра XV. О том, как Зигфрид был предан
 Авентюра XVI. О том, как Зигфрид был убит
 Авентюра XVII. О том, как Зигфрид был оплакан и погребён
 Авентюра XVIII. О том, как Зигмунд возвратился домой
 Авентюра XIX. О том, как клад нибелунгов был перевезён в Вормс
 Авентюра XX. О том, как король Этцель послал в Бургундию за Кримхильдой
 Авентюра XXI. О том, как Кримхильда ехала к гуннам
 Авентюра XXII. О том, как Кримхильда обвенчалась с Этцелем
 Авентюра XXIII. О том, как Кримхильда добилась, чтобы братьев её пригласили на пир
 Авентюра XXIV. О том, как Вербель и Свеммель правили посольство
 Авентюра XXV. О том, как Нибелунги ехали к гуннам
 Авентюра XXVI. О том, как Данкварт убил Гельфрата
 Авентюра XXVII. О том, как они приехали в Бехларен
 Авентюра XXVIII. О том, как бургунды прибыли к гуннам
 Авентюра XXIX. О том, как Кримхильда препиралась с Хагеном, а он не встал перед нею
 Авентюра XXX. О том, как Хаген и Фолькер стояли на страже
 Авентюра XXXI. О том, как они ходили в собор
 Авентюра XXXII. О том, как Данкварт убил Бледеля
 Авентюра XXXIII. О том, как бургунды бились с гуннами
 Авентюра XXXIV. О том, как они выбрасывали убитых из зала
 Авентюра XXXV. О том, как был убит Иринг
 Авентюра XXXVI. О том, как королева приказала поджечь зал
 Авентюра XXXVII. О том, как был убит Рюдегер
 Авентюра XXXVIII. О том, как были перебиты дружинники Дитриха
 Авентюра XXXIX. О том, как Дитрих бился с Гунтером и Хагеном
 
 
 
 
 
 
ГЕРОИЧЕСКИЙ ЭПОС НАРОДОВ МИРА
 
ПЕСНЬ О НИБЕЛУНГАХ[1]
Перевод песни со средневерхненемецкого и примечания Ю. Б. Корнеева
 
АВЕНТЮРА XI.
О ТОМ, КАК ЗИГФРИД С ЖЕНОЙ ВЕРНУЛСЯ НА РОДИНУ


Когда простились гости с хозяином честным,
Сын Зигмунда промолвил дружинникам своим:
"Пора и нам сбираться в родную сторону",-
И этой речью искренне порадовал жену.

Она сказала мужу: "Когда мы едем в путь?
Нам лучше бы с отъездом повременить чуть-чуть -
Сперва удел мой братья мне выделить должны".
Но горд был Зигфрид и не внял таким словам жены.

Три короля явились и молвили ему:
"Даем вам слово, Зигфрид, что зятю своему
До смерти мы готовы служить в делах любых".
И поклонился он шурьям за обещанье их.

Млад Гизельхер промолвил: "Часть замков, и земель,
И стран, принадлежавших по праву нам досель,
Мы выделим Кримхильде, и пусть сестра моя
Владеет ею вместе с тем, кто избран ей в мужья".

Увидел нидерландец, сколь дорог он шурьям,
И дружески ответил бургундским королям:
"Пускай хранит Всевышний и вас, и ваш народ,
Но достоянья вашего Кримхильда не возьмет.

Не нужно нам столь щедро ей выделенной доли.
Уж коль сидеть придется мне с нею на престоле,
У нас довольно будет и замков, и земли.
А в остальном я ваш слуга, как прежде, короли".

Кримхильда возразила: "Мне в землях нужды нет,
Но вот бойцов бургундских нам отвергать не след.
Иметь таких вассалов любой король охоч,
И поделить их с братьями была бы я не прочь".

Сестре ответил Гернот: "Любых себе возьми.
Поделимся охотно с тобою мы людьми.
У нас их тридцать сотен. Тебе мы треть дадим".
Тут королева юная за Ортвином лихим

И Хагеном из Тронье послала поскорей.[2]
Угодно ль им с роднею пойти на службу к ней?
Ответил Хаген гневно, услышав речи эти:
"Не вправе Гунтер уступать нас никому на свете.

Пускай другие служат вам на чужбине дальней,
А мы, бойцы из Тронье, блюдем свой долг вассальный:
Всегда мы состояли при наших королях,
И наше место при дворе, а не в чужих краях".

Звать Хагена с собою Кримхильда зареклась
И в дальнюю дорогу проворно собралась.
С ней тридцать две девицы, пятьсот бойцов лихих.
Граф Эккеварт сопровождал сестру владык своих.

Достойно проводили весь двор и Гунтер сам
Девиц, оруженосцев, и рыцарей, и дам,
И те, расцеловавшись с друзьями и родней,
Простились, всем довольные, с родимою страной.

Три короля бургундских вперед вельмож послали,
Чтобы они заране ночлег приготовляли
И у Кримхильды с мужем был каждый вечер кров:
А Зигфрид в Ксантен Зигмунду дал знать через гонцов,

Что вскоре возвратится его отважный сын,
Но в отчую столицу прибудет не один -
Прекрасная Кримхильда, дочь Уты, едет с ним.
Был Зигмунд несказанно рад известиям таким.

Он молвил: "Слава богу! Я доживу до дня,
Когда у власти сменит мой смелый сын меня
И с ним престол разделит пригожая жена.
Удвоит блеск его венца своей красой она".

На радостях Зиглинда, блюдя свой сан и честь,
На платье бархат алый дала гонцам за весть,
И золота немало, и много серебра,
И разодела с пышностью дам своего двора.

Решив, что сыну ныне, когда женился он,
Пора короноваться и сесть на отчий трон,
Для торжества Зиглинда убрать велела зал,
А Зигмунд встретить Зигфрида придворным приказал.

Не знаю, принимали ль еще кого-нибудь
Теплее, чем героев, державших в Ксантен путь.
Отправилась Зиглинда с толпой бойцов и дам
Навстречу королевичу, Кримхильде и гостям.

До самого заката была в дороге мать -
Так ей хотелось сына с невесткою обнять.
Лишь к ночи повстречала она их на пути
И поспешила в стольный град к супругу отвезти.

Забыли скорбь Зиглинда и Зигмунд в этот час.
Они расцеловались с невесткой много раз
И долго из объятий не выпускали сына.
Радушно ими принята была его дружина.

В свой зал приемный Зигмунд на пир позвал гостей.
В мгновенье ока сняли девиц и дам с коней -
Помочь им поспешили бойцы наперебой.
За честь служить красавицам считал из них любой.

Был Гунтер щедр, но Зигмунд - его щедрее все ж.
Столь дорогой одежды на свете не найдешь,
Какую в дар Зиглинда приезжим раздавала.
Хозяйки тороватее вовеки не бывало.

Гостей, на праздник званных, она одела так,
Что в платьях златотканых ходил былой бедняк.
Везде сверкали лалы, блестели жемчуга.
С вельможей знатным в пышности соперничал слуга.

А Зигмунд нидерландцам такую речь сказал:
"Пусть знает каждый родич и каждый мой вассал,
Что сын мой Зигфрид сменит меня у власти ныне".
Весть эта по сердцу пришлась народу и дружине.

Был Зигфрид коронован и возведен на трон,
И стал судьей верховным в своих владеньях он,
А суд супруг Кримхильды старался так вершить,
Чтоб страх перед возмездием неправому внушить.

Народом Зигфрид правил со славой девять лет,
А год пошел десятый - и родила на свет
Его супруга сына на радость всей родне
И к ликованью общему в столице и в стране.

Был Гунтером в честь дяди он наречен в купели,
И дали это имя младенцу не без цели:
Пусть будет смел и славен, во всем родне под стать.
Его с великим тщанием старались воспитать.

Но с госпожой Зиглиндой недолго пожил внук:
Оплаканная всеми, она скончалась вдруг,
И дочь достойной Уты теперь уже одна
Все бремя власти на себе нести была должна.

Тем временем на Рейне Брюнхильдою пригожей
На свет наследник трона произведен был тоже,
И, как пришлось мне слышать, в честь зятя своего
Король бургундский Зигфридом решил назвать его.

Был юный принц достоин родителей своих.
Назначил сыну Гунтер наставников таких,
Чтоб стал он мудрым мужем и доблестным бойцом.
Ах, скольких славных родичей лишился он потом!

Поныне повествуют преданья прошлых дней
О вольной шумной жизни лихих богатырей
И там, где Зигфрид правил отцовскою страной,
И там, где Гунтер пребывал с дружиной и родней.

Меж государей первым по мощи Зигфрид был:
К нему, кто Нибелунга и Шильбунга убил,[3]
Их земли и вассалы по праву перешли,
И не могли тягаться с ним другие короли.

Принадлежал к тому же несметный клад ему -
Такой не доставался дотоле никому.
Богатство это Зигфрид добыл под той горой,
Где смерти предан им в бою был не один герой.

Стяжал там королевич немеркнущую славу,
Но и без этой битвы считаться мог по праву
Он первым между всеми, кто сиживал в седле.
Бойца грознее не было от века на земле.

АВЕНТЮРА XII.
О ТОМ, КАК ГУНТЕР ПОЗВАЛ ЗИГФРИДА НА ПИР


Брюнхильда задавала себе вопрос всегда:
"С какой Кримхильда стати так чванна и горда?
Ведь муж моей золовки поныне наш вассал,
Хотя уже давно у нас на службе не бывал".

Брюнхильду эти мысли не раз лишали сна.
В душе она глубоко была уязвлена
Тем, что на службу Зигфрид досель не прибыл к ней,
И правду выведать сполна хотела все сильней.

Тогда она у мужа осведомилась ловко,
Нельзя ль ей будет снова увидеться с золовкой.
Но хоть вопрос подобный невинен был вполне,
Король ответил нехотя красавице-жене.

Сказал державный Гунтер: "Об этом позабудь.
От Ксантена до Вормса не столь короток путь,
Чтоб приглашать Кримхильду сюда имел я право",-
На что Брюнхильда молвила надменно и лукаво:

"Как подданный ни знатен, как ни прославлен он,
Все ж воля государя и для него закон".
Король лишь усмехнулся - ему-то лучше знать,
Что в Вормсе жил не как вассал его отважный зять.

Взмолилась королева: "Мой милый муж, устрой,
Чтобы приехал Зигфрид сюда с твоей сестрой.
Давным-давно с Кримхильдой нам повидаться надо.
Поверь, что буду встрече с ней я бесконечно рада.

О том, как с ней, прекрасной душою и лицом,
Перед моею свадьбой сидели мы вдвоем,
Поныне вспоминаю с большой любовью я.
Была достойна Зигфрида, мой друг, сестра твоя".

Брюнхильда так просила, что Гунтер уступил:
"Знай, в Вормсе их увидеть я сам бы счастлив был.
Не трать же слов напрасно - согласье я даю
Их пригласить через гонцов на Рейн, в страну мою".

Она ему: "Так жажду я свидеться с родными,
Что ты сказать мне должен, кого пошлешь за ними,
Когда велишь в дорогу отправиться гонцам
И скоро ли мой зять с женой прибудут в гости к нам".

"Скажу,- король ответил.- Я ленников своих
Пошлю к ним три десятка". К себе призвал он их
И снарядил в дорогу, Брюнхильда ж припасла
По платью пребогатому для каждого посла.

Державный Гунтер молвил: "Запомните, герои:
Когда посольство примут мой зять с моей сестрою,
Вы им передадите дословно от меня,
Что любит их по-прежнему вся вормсская родня,

Что мы с женой их просим пожаловать сюда
И будем за согласье признательны всегда,
Что мы обоих в гости к солнцевороту ждем
И что они найдут у нас заслуженный прием.

Моей сестре особо скажите, что она
С супругом непременно приехать к нам должна,
А Зигмунда уверьте, когда вас примет он,
Что здесь, на Рейне, чтут его и шлют ему поклон".

Тут дамы, и Брюнхильда, и королева-мать
Немало наказали приветов передать
Всем тем, кто в Нидерланды с Кримхильдой отбыл встарь,
И отправляться приказал посланцам государь.

Готов посольство править был каждый из гонцов,
Они проворно сели на добрых скакунов
И понеслись галопом - неблизкий путь их ждал.
Охрану им падежную король в дорогу дал.

Послы скакали быстро и не щадя коней,
Но к Зигфриду попали лишь через двадцать дней.
Он в замке нибелунгов в ту пору находился.
В Норвежской марке замок тот на скалах громоздился.

Король с женою были чуть свет извещены,
Что витязи явились к ним из чужой страны:
Они - в бургундском платье и вид у них лихой.
Кримхильда с ложа спрыгнула, вняв новости такой.

Во двор велела глянуть она одной из дам,
И та ей объявила, что видит Гере там
И что успели гости уже сойти с седла.
В волненье мысль о земляках Кримхильду привела.

"Взгляни, мой друг, кто прибыл в наш замок на заре.
Стоит,- она вскричала,- граф Гере во дворе.
Сюда его с друзьями прислал мой милый брат".
Бесстрашный Зигфрид ей в ответ: "Таким гостям я рад".

Встречать гонцов из Вормса сбежался замок весь.
Им выказать радушье любой считал за честь.
Возликовал и Зигмунд, про их приезд узнав:
Король был стар, но сохранил гостеприимный нрав.

Тут отвели покои для отдыха гостей,
И челядь у приезжих взяла их лошадей.
Затем послов позвали в большой приемный зал,
Где Зигфрид близ жены своей на троне восседал.

Они учтиво встали, когда вошли гонцы.
Тепло был принят Гере, а с ним и все бойцы,
Которым Гунтер ехать в посольство повелел.
Маркграфу предложили сесть, но он не захотел.

"Хотя с дороги дальней немудрено устать,
Нам, государь, пред вами дозвольте постоять,
Пока мы не расскажем, как надлежит гонцам,
С чем Гунтер и Брюнхильда нас сюда прислали к вам.

Садиться нам не время: мы передать должны
Привет, что шлют вам Ута, а с ней ее сыны -
Млад Гизельхер и Гернот, родные и друзья,
И все, кого, сбираясь в путь, успел увидеть я".

"Пусть бог,- промолвил Зигфрид,- воздаст шурьям моим,
А я люблю их нежно и доверяю им.
Моя супруга - также. Теперь сказать должны вы,
По-прежнему ль мои друзья здоровы и счастливы.

Давно я их не видел. Быть может, кто-нибудь
Дерзнул за это время на честь их посягнуть?
Коль так, приду на помощь я им, как в дни былые,
И недруг их поплатится за умышленья злые".

Отважный витязь Гере сказал ему в ответ:
"Живут мои владыки без горестей и бед.
Они на пир веселый вас, государь, зовут.
Ведь Зигфрида, поверьте мне, глубока в Вормсе чтут.

Они супругу вашу приехать просят с вами,
Как только снова минет зима с ее снегами.
До дня солнцеворота вас будут дожидаться".
Король ему: "Едва ль смогу с родней я повидаться".

Тогда посол бургундский заговорил опять:
"На Рейн зовет вас Ута, супруги вашей мать,
И Гизельхер, и Гернот. Грех им не дать согласья:
Сестру и зятя вновь обнять почтут они за счастье.

Брюнхильда, королева и госпожа моя,
Со свитою вас просит о том же, что и я.
Она б безмерно рада увидеть вас была".
Пришлась Кримхильде по сердцу такая речь посла.

В родстве был с нею Гере. На радостях она
Маркграфа усадила и всем дала вина.
Тут старый Зигмунд тоже пришел в приемный зал
И там, бургундов увидав, приветливо сказал:

"Вам, Гунтеровы люди, вам, витязи, привет!
Что ж вы не появлялись здесь целых десять лет,
С тех пор как сын мой Зигфрид Кримхильде стал супругом?
Не подобает своякам пренебрегать друг другом".

Посланцев ободрило радушие такое.
Усталость и заботы с них сняло как рукою.
За стол их усадили, и пир пошел честной.
Не обделили яствами гонцов король с женой.

Шло девять дней веселье у Зигфрида с посольством,
Но, наконец, пресытясь хозяйским хлебосольством,
Бургунды намекнули, что время ехать им.
Тогда король прийти к нему велел друзьям своим.

В таких словах совета у них он попросил:
"Меня мой шурин Гунтер на праздник пригласил.
Мне самому в охоту увидеть свояка,
Да больно до Бургундии дорога далека.

Зовут со мной Кримхильду на Рейн мои шурья,
Но утомить в дороге боюсь супругу я
И сам не знаю - ехать или не ехать мне,
Хоть тридевять земель пройду, чтоб услужить родне".

Ответили вассалы: "Езжайте в добрый час,
Коль погостить на Рейне охота есть у вас,
Но пусть сопровождает вас тысяча бойцов,
Чтоб с честью были приняты вы у своих шурьев".

Тут Зигмунд Нидерландский вошел и слово взял:
"Что ж, сын мой, об отъезде отцу ты не сказал?
Рад, если ты не против, я буду к вам примкнуть
И сотню добрых витязей возьму с собою в путь".

"Коль ехать вам угодно, любезный мой отец,
Я буду только счастлив,- ответил удалец.-
Мы выступим отсюда через двенадцать дней".
Дал Зигфрид спутникам своим одежду и коней.

Когда сказали Гере и остальным гонцам,
Что Зигфрид согласился прибыть на пир к шурьям,
Уехали бургунды к владыке своему
С известьем, что на празднество прибудет зять к нему.

Король и королева, как говорят сказанья,
Подарков столько дали посланцам на прощанье,
Что не смогли их кони подобный груз поднять
И вьючных лошадей на Рейн с собой пришлось им гнать.

С отцом совместно Зигфрид дружинников одел,
А Эккеварт на совесть о дамах порадел:
Маркграф велел, чтоб были для них привезены
Наряды наилучшие со всех концов страны.

Щиты и седла стали готовить удальцы.
Все, кто на Рейн сбирались,- и дамы и бойцы -
В избытке получили, что нужно было им.
Вез Зигфрид свиту пышную с собой к друзьям своим.

Меж тем гонцы скакали дорогою знакомой,
И через три недели посольство было дома,
И Гере спрыгнул наземь с седла перед дворцом,
Где он тепло и радостно был встречен всем двором.

С расспросами пристали и стар и млад к гонцу,
Но он ответил вормсцам, как витязю к лицу:
"Все Гунтер сам расскажет, увидевшись со мной",-
И в зал пошел, где ожидал послов король с родней.

Вскочил он им навстречу. Затем его жена
Сказала, как посланцам признательна она
За службу и усердье. Потом король спросил:
"Маркграф, как принял вас мой зять, который мне так ли

"Зарделся,- молвил Гере,- от радости он весь,
Когда ему с супругой от вас привез я весть.
Вам с госпожой Брюнхильдой его отец и он
Шлют самый искренний привет и дружеский поклон".

Тогда вопрос маркграфу Брюнхильда задала:
"Все так же ли Кримхильда учтива и мила,
И вправду ли приедет она к нам с мужем в гости?"
Ответил Гере доблестный: "Сомненья в том отбросьте".

Посла к себе и Ута велела пригласить,
Чтоб о здоровье дочки его порасспросить,
И радостью исполнил он королеву-мать,
Сказав, что вскорости она обнимет дочь опять.

Поведали посланцы, как щедр был Зигфрид к ним,
Их одарив казною и платьем дорогим.
Пленили всех вассалов трех братьев-королей
Подарки эти пышностью и красотой своей.

"Нетрудно,- молвил Хаген,- казаться тороватым,
Когда владеешь кладом, у нибелунгов взятым.
До самой смерти Зигфрид не расточит тот клад.
Заполучить в Бургундию его я был бы рад".

Весь Вормс нетерпеливо гостей высоких ждал.
Их поскорей увидеть мечтал любой вассал,
И рук не покладая с зари и до зари
К приезду их готовили дворец богатыри.

И стольник Ортвин Мецский, и чашник Синдольт смелый
Без отдыха трудились - у них хватало дела:
Уж коли пир назначен, зал в срок убрать изволь.
Постельничего Хунольта дал в помощь им король.

Начальник кухни Румольт с отрядом поваров
Орудовал умело десятками котлов,
Чанов, кастрюль, кувшинов, горшков и сковород.
Тот, кто на праздник явится, голодным не уйдет.

АВЕНТЮРА XIII.
О ТОМ, КАК ЗИГФРИД С ЖЕНОЙ ПРИЕХАЛИ НА ПИР


Теперь мы, предоставив бургундов их трудам,
Расскажем, как Кримхильда с толпой придворных дам
Из края нибелунгов на Рейн держала путь.
Навряд ли зрелище пышней видали где-нибудь.

Шел вслед обоз огромный с одеждой дорогою.
Так ехал смелый Зигфрид со свитой и женою,
Чтоб к шурину и другу поспеть на торжество.
Увы, он не подозревал, что ждет беда его!

Его сынку в ту пору так мало было лет,
Что переезд ребенку пойти бы мог во вред,
И первенца оставил король в родном краю,
И больше отрок не видал отца и мать свою.

Сопровождал героя его отец седой.
Когда бы ведал Зигмунд, что кончится бедой
Веселый пир на Рейне, он сына и невестку
Не отпустил бы ни за что в опасную поездку.

Гонцов послал с дороги к трем королям их зять,
И люди Уты гостя поехали встречать.
Отправил с ними Гунтер своих богатырей,
А сам стал думать, как принять приезжих потеплей.

Пошел в покой к супруге и молвил государь:
"Ты помнишь, как Кримхильда тебя встречала встарь?
Не менее радушной теперь ты быть должна".-
"И буду: я ж ее люблю",- ему в ответ она.

"Я жду их завтра утром,- сказал король жене,-
И выехать навстречу велит учтивость мне:
Не принимал я в жизни гостей столь дорогих.
Сбирайся, если ты со мной желаешь встретить их".

Брюнхильда приказала, созвав придворных дам,
Им всем принарядиться так, чтоб предстать гостям
В одежде самой лучшей, богатой и красивой,
И выполнять ее приказ взялись они ретиво.

На лошадей вельможи им пособили сесть.
Встречать гостей желанных весь двор и город весь
Помчались за Брюнхильдой и Гунтером вослед.
Столь теплой встречи родичей еще не видел свет.

Была с высокой гостьей Брюнхильда так мила,
Что в этот день невестка золовке воздала
За прежнее радушье и ласковый прием.
Дивились их учтивости все, кто стоял кругом.

Вслед за женой и Зигфрид с дружиной подскакал.
Тяжелый конский топот на поле не смолкал,
И тучей черной пыли заволоклось оно.
Повсюду было витязей и дам полным-полно.

Когда король бургундский увидел, что пред ним
Неустрашимый Зигфрид с родителем своим,
Он так обоим молвил: "Привет мой вам, друзья!
Вас видеть в Вормсе счастливы моя родня и я".

Сказал почтенный Зигмунд: "Воздай вам бог, коль так. С тех пор как сын мой Зигфрид вступил с Кримхильдой в брак Я о свиданье с вами мечтал неоднократно". Ответил Гунтер: "Слышать мне такую речь приятно".

Был Зигфрид принят с честью, как государь и друг.
Его расположенья искали все вокруг.
Млад Гизельхер и Гернот пеклись о госте так,
Что большего радушья он желать не мог никак.

Вот съехались вплотную супруги королей,
И дамам, пожелавшим на землю слезть с коней,
Поторопились помощь герои предложить.
Хватило дела всем, кто рад был женщине служить.

Перемешались свиты обеих королев,
И умилились сердцем воители, узрев,
Как обнялись при встрече супруги их владык.
Свели знакомство меж собой немало дам в тот миг.

И гостьи и бургундки с учтивостью такой
Друг к дружке устремлялись с протянутой рукой,
Так нежно целовались по многу раз подряд,
Что восторгались витязи, на них бросая взгляд.

Но счел державный Гунтер, что в Вормс пора скакать,
А по пути, чтоб видел его отважный зять,
Как глубоко он всеми в краю бургундском чтим,
Турнир устроить приказал король мужам своим.

Бойцов в той схватке славной взял Хаген под начал,
И Ортвин за порядком с ним вместе наблюдал.
Им все повиновались - их мощь внушала страх.
А как они заботились о дорогих гостях!

Пока шел бой потешный у городских ворот,
Хозяева с гостями не двигались вперед.
Под свист каленых копий и звон щитов стальных
Казались долгие часы минутами для них.

Гостей король оттуда повез к себе в палаты.
Роскошные попоны, расшитые богато,
У женщин из-под седел свисали до земли.
Вновь у дворца воители слезть дамам помогли.

Отвел приезжим Гунтер покои сей же час.
С золовки не спускала меж тем Брюнхильда глаз.
Кримхильда красотою пленяла всех кругом -
Светлей и чище золота была она лицом.

А гости все стекались, шумя, толпясь, пыля,
Пока конюший Данкварт по слову короля
Над Зигфридовой свитой не принял попеченье.
Для каждого сумел найти он тотчас помещенье.

Затем гостей хозяин велел просить за стол.
Пир и в дворцовом зале, и во дворе пошел.
Король богатый задал на славу торжество:
Ни в чем приезжим не было отказу у него.

Исполнен дружелюбья, он с ними пил и ел,
А зять его с женою, как встарь, напротив сел.
К столу их провожало немало удальцов -
Двенадцать сотен доблестных, испытанных бойцов.

Когда позанимали они места кругом,
Красавица Брюнхильда подумала тайком,
Что мир вовек не видел столь сильного вассала,
Но к Зигфриду в тот миг враждой еще не воспылала.

Веселье затянулось в тот вечер допоздна.
У многих даже платье промокло от вина:
Гость поднятую чару допить не успевал,
Как чашник влагу пенную в нее уж подливал.

Как на пирах ведется, хозяева велели
Постлать для дам приезжих удобные постели.
Всех, кто на праздник прибыл, ждал ласковый прием.
С большим почетом каждый гость был встречен королем.

Когда же день забрезжил сквозь толщу облаков,
Открыли дамы крышки дорожных сундуков
И вынули одежду, хранившуюся в них.
Она слепила взор огнем каменьев дорогих.

Еще не отбыл Гунтер к заутрене в собор,
А уж от звона стали гудел дворцовый двор:
Сошлись оруженосцы и рыцари толпой,
Чтоб в честь хозяина начать большой потешный бой.

Над рейнскою столицей разнесся громкий звук -
То трубы загудели, запели флейты вдруг,
И Вормс проснулся разом, хотя он был велик,
И на коней воители вскочили в тот же миг.

Излюбленной забаве герои предались.
Сердца их молодые отвагою зажглись.
Щитами прикрываясь и горяча коней,
Кидались витязи туда, где бой гремел сильней.

Сражался сам хозяин и все его друзья,
А из дворцовых окон, дыханье затая,
За круговертью схваток, вскипавших там и сям,
Следило много милых дев и благородных дам.

Всех увлекла потеха, за часом час летел,
Но колокол соборный призывно загудел,
И подвели к воротам коней для дам и дев,
И в храм вельможи повезли обеих королев.

У паперти их сняли воители с седла.
К золовке не питала еще Брюнхильда зла.
Рука в руке вступили они под кров святой,
Но обернулась их приязнь раздором и враждой.

Окончилась обедня, и во дворец опять
Поехали хозяйка и гостья пировать,
И дружбу их ни разу не омрачила тень,
Пока над Вормсом не рассвел одиннадцатый день.

АВЕНТЮРА XIV.
О ТОМ, КАК КОРОЛЕВЫ ПОССОРИЛИСЬ


В тот день, перед вечерней, потехой ратной вновь
Погорячить решили себе герои кровь.
От топота и кликов гудел дворцовый двор,
А из дворца на витязей бросали дамы взор.

Сидели королевы бок о бок у окна,
И вдруг о двух героях пришла им мысль одна.
Промолвила Кримхильда: "Супруг мой так силен,
Что мог бы подчинить себе и вашу землю он".

Брюнхильда возразила: "Напрасные мечты!
Вот если б пережили всех нас твой муж да ты,
Наш край и впрямь достался б супругу твоему,
Но раз мой Гунтер здравствует, вовек не быть тому".

Ответила Кримхильда: "Ты лучше посмотри,
Насколько Зигфрид краше, чем все богатыри.
Меж ними он - как месяц меж звезд порой ночной.
Горжусь я тем, что он меня назвал своей женой".

Брюнхильда не смолчала: "Как Зигфрид ни хорош,
Ни храбр, ни прям душою, признать должна ты все ж,
Что Гунтер, брат твой смелый,- знатней и удалей.
С ним не идет в сравнение никто из королей".

Воскликнула Кримхильда: "Поверь, сестра моя,
Превозношу супруга не без причины я:
Себя он так прославил в дни мира и войны,
Что Зигфрид с Гунтером твоим величием равны".

"Тебя я не хотела, Кримхильда, оскорбить,
Но с Гунтером не может супруг твой ровней быть.
Об этом я узнала от них самих в те дни,
Когда искать моей руки приехали они.

Тогда твой брат отвагой любовь мою стяжал,
И Зигфрид мне признался, что он - простой вассал.
А коли так, вассалом он должен и считаться".
Красавица Кримхильда ей: "Как это может статься?

Не верю я, чтоб братья и вся моя родня
За подданного выдать осмелились меня,
А потому покорно прошу тебя, подруга,
Не говорить подобных слов про моего супруга".

"Я говорить их буду,- Брюнхильда ей в ответ.-
Мне с мужем отрекаться от подданных не след:
Пускай и впредь нам служат, как долг и честь велят".
Тут на невестку кинула Кримхильда гневный взгляд.

"Придется все ж отречься тебе от одного:
Мой муж слугою не был вовек ни у кого.
Знатнее, чем твой Гунтер, его отважный зять,
И ты должна свои слова назад немедля взять.

Вот что еще мне странно: коль впрямь он ленник твой
И ты повелеваешь по праву им и мной,
Как он посмел так долго вам дани не платить?
Тебе надменный свой язык пора б укоротить".

Воскликнула Брюнхильда: "Свой чванный нрав уйми!
Ведь мы еще посмотрим, кто больше чтим людьми -
Ты или я, чьей воле покорен каждый здесь".
И тут уж вовсе королев объяли злость и спесь.

"Пусть будет так, Брюнхильда, как ты сейчас сказала.
Ты моего супруга считаешь за вассала,
А я при всех, кто службой обязан вам и нам,
Перед тобою, первая, войду сегодня в храм.

Сегодня ж ты увидишь, что выше родом я
И что славней, чем Гунтер, тот, кто мне дан в мужья.
Отучишься ты думать, что я - твоя раба.
А коль воображаешь ты, что это похвальба,

Я повторяю снова, что первой в храм войду
У всех твоих вассалов и женщин на виду,
Чтоб моему величью дивился вормсский двор",
Вот так меж королевами и начался раздор.

Брюнхильда заключила: "Коль ты убеждена,
Что верностью вассальной пренебрегать вольна,
Ты от меня отдельно со свитой в храм пойдешь".
И ей вдогонку бросила Кримхильда: "Ну, так что ж?"

Затем велела дамам: "Оденьтесь сей же час.
Пускай в восторг бургунды придут, увидев вас,
И знают, что не в меру их госпожа горда,
И я от чванства отучу Брюнхильду навсегда".

Принарядились дамы, и, свиту оглядев,
Из всех на праздник в Вормсе прибывших с нею дев
В собор взяла с собою Кримхильда сорок три.
Шли с ними люди Зигфрида, бойцы-богатыри.

Шелк яркий аравийский на женщинах сверкал,
Но даже он, казалось, бледнел и померкал,
Как только на Кримхильду бросали вормсцы взгляд -
Так царственно роскошен был в тот день ее наряд.

Народ давался диву: знать, что-нибудь стряслось,
Коль обе королевы идут к вечерне врозь -
Ведь раньше их, бывало, не разольешь водой.
Увы, кто знал, что их раздор для всех чреват бедой!

Тем временем Брюнхильда со свитою своей
Направилась к собору и встала у дверей.
Беседа завязалась у витязей и дам,
А тут и гостья подошла ко входу в божий храм.

Наряд ее прислужниц был сказочно хорош -
Такой вовек не снился и дочерям вельмож.
За Зигфридом не бедно жила его жена:
Богатством тридцать королев могла затмить она.

Вам подтвердил бы каждый, кто был в тот миг у храма,
Что в жизни он не видел пышней одетой дамы,
Чем спутницы Кримхильды, пришедшие в собор.
Она принарядила их невестке вперекор.

Итак, столкнулись свиты обеих королев,
И тут хозяйка гостье, от злобы побелев,
Надменно приказала не преграждать пути:
"Пускай супруга ленника даст госпоже пройти".

Разгневанно Кримхильда воскликнула в ответ:
"Молчи! Твое злоречье тебе самой во вред.
Как саном королевским кичиться может та,
Кто подданным своим была в наложницы взята?"

"Кого же ты, Кримхильда, наложницей зовешь?" -
"Тебя, и ты не смеешь сказать, что это ложь.
Впервые насладился твоею красотой
Не Гунтер, твой законный муж, а милый Зигфрид мой.

Ужель тебе рассудок в ту ночь не подсказал,
Что, к хитрости прибегнув, возлег с тобой вассал?
Уймись и грех свой тайный не ставь себе в заслугу".
Брюнхильда ей: "Твои слова я передам супругу".

"Изволь! Ты не уронишь меня во мненье брата.
Сама ты возгордилась, сама и виновата.
Коль подданной своею ты смела счесть меня,
Меж нами больше дружбы нет с сегодняшнего дня".

Заплакала Брюнхильда, и первой, перед ней,
Вошла в собор Кримхильда со свитою своей.
Вот так вражда меж ними и началась с тех пор,
И помутнел от горьких слез у многих ясный взор.

Какою благолепной вечерня ни была,
Брюнхильда с нетерпеньем конца ее ждала.
В надменной королеве кипели желчь и злость,
Из-за которых многим смерть потом принять пришлось.

Из церкви божьей выйдя, подумала она:
"Бранчливая гордячка мне объяснить должна,
За что меня дерзнула наложницей назвать.
Коль Зигфрид впрямь расхвастался, ему несдобровать!"

Тут вышла и Кримхильда с толпою удальцов.
Брюнхильда ей: "Постойте! Из ваших бранных слов
Мне видно, что назвали наложницей меня вы.
Кто, дерзкая обидчица, вам дал на это право?"

Кримхильда ей: "Дорогу! Ответ на ваш вопрос
Дает вот этот перстень, что Зигфрид мне принес
В ту ночь, когда на ложе вы с ним взошли вдвоем".
Да, для Брюнхильды этот день стал самым черным днем.

Она в ответ сказала: "Не спорю, перстень - мой,
Но у меня украден он чьей-то злой рукой,
И кем он был похищен, теперь я вижу ясно".
Тут обуял обеих гнев, безмерный и ужасный.

Воскликнула Кримхильда: "Нет, не воровка я.
Умолкни, иль навеки погибла честь твоя.
Да, ты принадлежала супругу моему,
И пояс, что на мне надет,- порукою тому".

Из шелка Ниневии был этот пояс свит,
Каменьями унизан и жемчугом расшит.
Заплакала Брюнхильда при взгляде на него
И так сказала подданным супруга своего:

"Пускай властитель рейнский сюда придет сейчас
И от меня услышит, как я вот здесь, при вас,
Его родной сестрою была оскорблена.
Наложницею Зигфрида я ею названа".

Пришел державный Гунтер и с ним весь цвет страны.
Король спросил с участьем у плачущей жены:
"Кто вам посмел обиду, любовь моя, нанесть?"
В ответ Брюнхильда: "У меня для слез причины есть.

Твоей сестрой бесчестью я предана при всех.
Она твердит, что тайно я совершила грех
И что не ты, а Зигфрид со мною первый лег".
Король вспылил: "Несправедлив и лжив ее упрек".

"Она бесстыдно носит мой перстень золотой
И драгоценный пояс, что был потерян мной.
От горя и обиды мне белый свет не мил,
И я молю, чтоб ты с меня пятно позора смыл".

Сказал ей муж: "Мы зятя к ответу призовем.
Коль он в бахвальстве грешен, пусть повинится в том;
А нет - пусть опровергнет слова жены своей".
И повелел он Зигфрида позвать к нему скорей.

Явился нидерландец, в слезах увидел дам
И молвил удивленно собравшимся мужам:
"Что заставляет женщин так горько слезы лить
И для чего меня король просил к нему прибыть?"

В ответ державный Гунтер: "Скрывать не стану, зять.
Осмелилась невестке сестра моя сказать,
Что ты Брюнхильду первым познал в обиду мне
И этим не побрезговал похвастаться жене".

Вскричал могучий Зигфрид: "Коль ты, мой шурин, прав,
Поплатится Кримхильда за свой сварливый нрав,
А я великой клятвой при всем дворе готов
Поклясться, что не говорил супруге этих слов".

Сказал властитель рейнский: "С тобою мы согласны.
Не будет эта клятва ни лишней, ни напрасной.
Она тебя очистит от подозрений в лжи".
Тут окружили Зигфрида бургундские мужи,

А Зигфрид поднял руку и смело клятву дал.
Тогда воскликнул Гунтер: "Теперь я увидал,
Что мне не причинили вы никакого зла
И что моя сестра на вас напраслину взвела".

Отважный Зигфрид молвил: "Весьма жалею я
О том, что оскорбила в сердцах жена моя
Пригожую Брюнхильду, чей муж - мой верный друг".
Переглянулись витязи, стоявшие вокруг.

Он продолжал: "Мой шурин, обязанность мужчины -
Укоротить супруге язык не в меру длинный.
Ты дай урок Брюнхильде, а я Кримхильде дам.
Из-за ее бесчинств меня постигли стыд и срам".

Но гордых женщин было уже не укротить.
Брюнхильда продолжала по целым дням грустить,
И жалость все вассалы почувствовали к ней,
И Хаген доблестный пошел к владычице своей.

Он расспросил, в чем дело, о чем скорбит она,
И ей поклялся смело, что Зигфриду сполна
Воздаст за поношенье, бесчестье и позор
Иль в жизни радости ему не видеть с этих пор.

Он с Гернотом могучим и Ортвином втроем
Лишить героя жизни задумали тайком.
Но Гизельхер услышал, о чем ведется речь,
И молвил заговорщикам, чтоб друга оберечь:

"Вам, витязи, об этом невместно рассуждать.
За что хотите смерти вы Зигфрида предать?
Ужель заплатит жизнью прославленный герой
За то, что вздорят женщины по пустякам порой?"

Ответил Хаген: "В поле траве не место сорной.
Держать чужих ублюдков в своем дому зазорно.
Погибнет тот, кто клеплет на нашу госпожу,
И пусть не жить мне самому, коль слова не сдержу".

Тогда вмешался Гунтер: "От зятя никогда
Я с братьями не видел бесчестья и вреда.
За что же ненавидеть и убивать того,
Кто, кроме блага, мне и вам не сделал ничего?"

На это Ортвин Мецский дал королю ответ:
"Хоть он силен безмерно, ему спасенья нет,
И лишь мигнуть вам стоит, чтоб я его убил".
Так ими обречен на смерть безвинно Зигфрид был.

От слова к делу, правда, не перешел никто.
Лишь Хаген государю нашептывал про то,
Как много стран захватит по смерти зятя он.
Молчал король, но явно был расстроен и смущен.

А гости в честь Кримхильды затеяли турнир
И много крепких копий, к ней едучи на пир,
Переломать успели от храма до дворца.
Бургундам же великий гнев переполнял сердца.

Сказал вассалам Гунтер: "Умерьте вашу злость.
Пусть здравствует и дальше наш благородный гость.
К тому ж могуч он слишком - ему отпор не дашь,
Коль, на беду, он вызнает про тайный сговор ваш".

"Он нас,- ответил Хаген,- не заподозрит даже.
Беды не опасайтесь - я так все дело слажу,
Что за позор Брюнхильды мы Зигфриду отметим.
Его до смерти буду я считать врагом своим".

Спросил король бургундский: "Но как убить его?"
"От вас я,- молвил Хаген,- не скрою ничего.
Пришлем мы неизвестных здесь никому гонцов
К вам с объявлением войны от имени, врагов.

Как только сообщите вы зятю про войну,
Вам вызовется Зигфрид помочь, как в старину,
И тут уж он погибнет по жениной вине,
Затем что тайну мужнюю Кримхильда выдаст мне".

Так короля на низость сумел вассал подбить,
И Зигфрида бургунды решили погубить,
Пока он все не вызнал и не убил их сам.
Да, много славных витязей унес раздор двух дам!

АВЕНТЮРА XV.
О ТОМ, КАК ЗИГФИД БЫЛ ПРЕДАН


Чуть солнце в день четвертый сверкнуло поутру,
Как тридцать два посланца явились ко двору
С известьем, что войною враги на Вормс идут.
Какое горе и тоска объяли женщин тут!

Немедля чужеземцев король к себе призвал,
И лжегонцы сказали, что в стольный Вормс прислал
Их Людегер Саксонский, тот самый государь,
Который Зигфридом разбит и в плен был угнан встарь.

Присесть радушный Гунтер велел гостям своим,
Один из них ответил: "Мы лучше постоим,
Покуда вам не скажем то, что сказать должны.
Узнайте ж, государь, что вы - в преддверии войны.

Вас Людегер Саксонский на смертный бой зовет
И с Людегастом Датским на вас идет в поход.
За старые обиды отметить он вам грозит".
Тут сделал Гунтер вид, что он известием убит.

Велел посланцам мнимым он отвести покой.
Не мог бесстрашный Зигфрид, да и никто другой,
Злой умысел бургундов в то время разгадать.
Но им потом за все пришлось самим же пострадать.

В сомненье пребывая, прав Хаген или нет,
Все вновь и вновь с друзьями король держал совет,
И дело бы, пожалуй, уладилось добром,
Когда бы Хаген не стоял упорно на своем.

За тайным совещаньем застав их как-то раз,
Вопрос супруг Кримхильды им задал сей же час:
"Что короля печалит и всех его бойцов?
Коль он обижен кем-нибудь, я отомстить готов".

Сказал державный Гунтер: "Как тут веселым быть!-
Вновь Людегер со мною задумал в бой вступить
И с Людегастом вместе на нас ведет войска".
Ответил витязь доблестный: "Коль так, моя рука

От смерти и бесчестья бургундов оградит,
А недругов, как прежде, постигнут срам и стыд.
Опустошу их земли, смету их замки я.
Да будет в том порукою вам голова моя.

Останьтесь дома, шурин, с дружиною своей.
В поход возьму я только моих богатырей -
Чтоб справиться с врагами, мне большего не надо.
Мои вассалы, как и я, всегда служить вам рады".

В ответ король отвесил признательный поклон,
Как будто ждал от зятя подмоги вправду он,
И Зигфриду промолвил: "Я рад таким словам",
А тот сказал: "Теперь враги не страшны больше вам".

Затем для виду Гунтер готовить войско стал,
Чтоб гость его случайно обман не разгадал;
А Зигфрид Нидерландский созвал бойцов своих,
И вскоре собрались они в доспехах боевых.

"Родитель мой,- промолвил сын Зигмунда отцу,-
Войну живой рукою мы приведем к концу
И в стольный Вормс с победой воротимся опять,
А вы останьтесь здесь, где вам король не даст скучать".

Взметнулись ввысь знамена, как будто впрямь война.
Не зная, в чем тут дело, смятенная страна
Весь этот шум и сборы за правду принимала,
И с Зигфридом рвались в поход бургундские вассалы.

Доспехи погрузили на вьючных лошадей.
Готов был в поле Зигфрид вести своих людей,
И тут к Кримхильде Хаген пришел в последний миг -
Мол, попрощаться хочет он с сестрой своих владык.

Сказала королева: "Я счастлива, что мне
Достался муж, способный во всем помочь родне.
Шурьев не даст в обиду мой Зигфрид никогда,
Чем я,- прибавила она,- довольна и горда.

А вас, владетель Тронье, люблю я всей душой
И услужить готова вам с радостью большой.
Вы ж на моем супруге не вымещайте зла
За то, что оскорбленье я Брюнхильде нанесла".

Кримхильда продолжала: "Мне дан и так урок.
Когда известно стало, сколь дерзостный упрек
В порыве злобы мною невестке брошен был,
Меня разгневанный супруг безжалостно побил".

"Вы с нею помириться еще найдете случай,-
В ответ промолвил Хаген.- Поведайте мне лучше,
Чем Зигфриду я мог бы в бою полезен быть.
Такую честь я никому не склонен уступить".

Красавица сказала: "Я не страшусь того,
Что в битве жизнь отнимут у мужа моего.
Покуда хладнокровен и осторожен он,
Не будет Зигфрид доблестный противником сражен".

Коварный Хаген молвил: "Коль опасенья есть,
Что могут в сече рану ему враги нанесть,
Мне, госпожа, откройте, как отвести беду,
И от него я ни на шаг в бою не отойду".

Воскликнула Кримхильда: "С тобою мы родня,
И ты сберечь супруга обязан для меня.
Тебе его вверяю". И Хагену она
Сболтнула то, о чем по гроб молчать была б должна.

"Мой муж,- она сказала,- и храбр, и полон сил.
Однажды под горою дракона он сразил,
В его крови омылся и стал неуязвим.
Не взять супруга моего оружьем никаким.

И все ж, когда я знаю, что Зигфрид бой ведет,
Что каждый миг в героя летит копье иль дрот,
Безумный страх за мужа испытываю я
И от предчувствий тягостных болит душа моя.

Лишь ты один узнаешь, как родственник и друг,
Куда быть может ранен мой дорогой супруг,
Но за доверье, Хаген, мне верностью воздай
И неотступно Зигфрида в бою сопровождай.

Когда в крови дракона он омываться стал,
Листок с соседней липы на витязя упал
И спину меж лопаток на пядь прикрыл собой.
Вот там, увы, и уязвим супруг могучий мой".

Владетель Тронье молвил: "Нашейте, коли так,
На пышную одежду ему условный знак.
Чтоб видел я, где мною прикрыт быть должен он".
Вот тут и был герой на смерть женою обречен.

Ответила Кримхильда: "Я твой совет приму
И шелковою нитью супругу своему
Едва заметный крестик на месте вышью том,
А ты в сраженье прикрывай его стальным щитом".

Сказал на это Хаген: "Прикрою, госпожа",-
И распростился с нею, от радости дрожа.
Вот так, спасти желая супруга своего,
Кримхильда помогла сама врагам сгубить его.

Воитель подозрений отнюдь не возымел.
Тут нечему дивиться: никто бы не сумел
Искуснее, чем Хаген, сеть ков и лжи сплести
И к женщине встревоженной в доверие войти.

Опять настало утро, и Зигфрид на врагов
Повел с собой дружину из тысячи бойцов,
Своей родне бургундской надеясь порадеть.
Поехал Хаген рядом с ним, чтоб крестик разглядеть.

Все высмотрев украдкой, велел он двум гонцам
Скакать с известьем новым наперерез войскам:
Мол, Людегер раздумал на Рейн идти в поход
И впредь на земли Гунтера вовек не посягнет.

Не вдруг решился Зигфрид коня поворотить -
Ведь он за дерзкий вызов хотел врагам отметить.
С трудом уговорили его вернуться вспять.
С признательностью Гунтером был встречен смелый зять.

Король воскликнул: "Зигфрид, да наградит вас бог!
Вы вновь врагам не дали застать меня врасплох.
Я за усердье ваше навек в долгу у вас,
И вы мне всех моих друзей дороже во сто раз.

Теперь, когда сумели вы саксов отпугнуть,
В Вогезский лес[4] направим мы завтра утром путь:
Там я травить медведей и кабанов люблю.
(Коварный Хаген подсказал все это королю).

Гостей предупрежу я, что едем мы с зарею.
Кто хочет поразмяться, тех я возьму с собою;
А те, кому по чаще за зверем гнаться лень,
Здесь в разговорах с дамами пускай проводят день".

Не отказался Зигфрид участвовать в охоте.
"Я рад поехать с вами, коль вы меня возьмете.
Нужны мне только ловчий да пара добрых псов,
И с вами в лес отправиться я хоть сейчас готов".

В ответ учтиво молвил бургундский властелин:
"Для вас найдется ловчий, и даже не один,
А три иль все четыре, и лес им так знаком,
Что вы с добычей знатною вернетесь вечерком".

Тут Зигфрид Нидерландский ушел в покой к жене,
И с Хагеном остался король наедине,
Чтоб обсудить, как лучше сгубить бойца лихого.
Спокон веков не видел мир предательства такого!

ПРОДОЛЖЕНИЕ: АВЕНТЮРА XVI. О ТОМ, КАК ЗИГФРИД БЫЛ УБИТ

Источник: Песнь о Нибелунгах. – Л.: Наука, 1972.
 

1. «Песнь о Нибелу́нгах» (нем. Das Nibelungenlied) – поэма из 39 глав («авентюр»), включающая около 10 тысяч стихов, считается вершиной немецкого эпоса. Окончательно сложившаяся около 1200 г. в австрийских землях (рукопись на средневерхненемецком языке), она впервые была опубликована И. Я. Бодмером в 1757 году.
Нибелу́нги (нем. Nibelungen, по-скандинавски Niflungar, «дети тумана») – некий мифический древний род владетелей и хранителей древних сокровищ на землях по реке Рейн.
Зигфрид – королевич с Нижнего Рейна, сын франкского короля Зигмунда и королевы Зиглинды, победитель нибелунгов, овладевший их кладом – золотом Рейна.
«Песнь о нибелунгах» построена на «кюренберговой строфе», "нибелунговой строфе" которая состоит из четырёх попарно рифмованных стихов. Каждый стих разделён на два полустишия с четырьмя ударными слогами в первом полустишии, тогда как во втором полустишии первых трёх стихов – по три ударения, а во втором полустишии последнего стиха, завершающем строфу и формально и по смыслу, – четыре ударения. (вернуться)

2. ...за Ортвином лихим И Хагеном из Тронье... – Ортвин Мецский – стольник королей бургундских, племянник Хагена и Данкварта.
Хаген – вассал и родич королей бургундских, владетель Тронье, сын Альдриана, брат Данкварта. (вернуться)

3. Нибелунг – король нибелунгов, младший брат Шильбунга, убитый Зигфридом. Шильбунг – король нибелунгов, старший брат Нибелунга, убитый Зигфридом. (вернуться)

4. Вогезский лес – гористая местность на северо-востоке современной Франции. т. е. на левом берегу Рейна. Безымянный автор "Песни о нибелунгах", австриец по рождению, весьма туманно представляет себе географию прирейнских земель: он помещает Вогезский лес на правом берегу Рейна. (вернуться)

5. В 1910–1911 годах Артур Рэкхем нарисовал большую серию иллюстраций к «Кольцу нибелунга» Рихарда Вагнера и получил золотую медаль на международной выставке в Барселоне.
«Кольцо нибелунга» (нем. Der Ring des Nibelungen, Nibelungen – дети тумана) – название цикла из четырёх эпических опер, основанных на реконструкциях германской мифологии, на исландских сагах и средневековой поэме «Песнь о Нибелунгах»:
Золото Рейна (Das Rheingold),
Валькирия (Die Walküre),
Зигфрид (Siegfried),
Сумерки богов (Götterdämmerung). (вернуться)

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Хаген и гном Альберих. «Кольцо нибелунга»
Иллюстрация А. Рэкхема[5]
 
 
 
 
 
Зигфрид. Иллюстрация К. А. Васильева к тетралогии Вагнера «Кольцо нибелунга»
 
 
Главная страница
 
Яндекс.Метрика