КЛЯТВА[2]

И та, что сегодня прощается с милым, –
Пусть боль свою в силу она переплавит.
Мы детям клянемся, клянемся могилам,
Что нас покориться никто не заставит!

Июль 1941, Ленинград

***
Птицы смерти в зените висят.[3]
Кто идет выручать Ленинград?

Не шумите вокруг — он дышит,
Он живой еще, он все слышит:

Как на влажном балтийском дне
Сыновья его стонут во сне,

Как из недр его вопли: «Хлеба!»
До седьмого доходят неба...

Но безжалостна эта твердь.
И глядит из всех окон — смерть.

И стоит везде на часах
И уйти не пускает страх.

28 сентября 1941, самолёт

МУЖЕСТВО

Мы знаем, что ныне лежит на весах
И что совершается ныне.
Час мужества пробил на наших часах,
И мужество нас не покинет.

Не страшно под пулями мертвыми лечь,
Не горько остаться без крова,
И мы сохраним тебя, русская речь,[4]
Великое русское слово.

Свободным и чистым тебя пронесем,
И внукам дадим, и от плена спасем
Навеки!

23 февраля 1942, Ташкент

1
Щели в саду вырыты,[5]
Не горят огни.
Питерские сироты,
Детоньки мои!
Под землей не дышится,
Боль сверлит висок,
Сквозь бомбежку слышится
Детский голосок.

2
Постучись кулачком — я открою.
Я тебе открывала всегда.
Я теперь за высокой горою,
За пустыней, за ветром и зноем,
Но тебя не предам никогда...
Твоего я не слышала стока,
Хлеба ты у меня не просил.
Принеси же мне ветку клена
Или просто травинок зеленых,
Как ты прошлой весной приносил.
Принеси же мне горсточку чистой
Нашей невской студеной воды,
И с головки твоей золотистой
Я кровавые смою следы.

23 апреля 1942, Ташкент

Nox: Статуя «Ночь» в Летнем саду[6]
Ноченька!
В звездном покрывале,
В траурных маках, с бессонной совой.[7]
Доченька!
Как мы тебя укрывали
Свежей садовой землей.
Пусты теперь Дионисовы чаши[8],
Заплаканы взоры любви...
Это проходят над городом нашим
Страшные сестры твои.

30 мая 1942, Ташкент

ПОБЕДИТЕЛЯМ

Сзади Нарвские были ворота,[9]
Впереди была только смерть...
Так советская шла пехота
Прямо в желтые жерла «Берт».[10]
Вот о вас и напишут книжки:
«Жизнь свою за други своя»,[11]
Незатейливые парнишки —
Ваньки, Васьки, Алешки, Гришки,— Внуки, братики, сыновья!

29 февраля 1944, Ташкент

IN MEMORIAM[12]

А вы, мои друзья последнего призыва!
Чтоб вас оплакивать, мне жизнь сохранена.
Над вашей памятью не стыть плакучей ивой,
А крикнуть на весь мир все ваши имена!
Да что там имена!
Ведь всё равно – вы с нами!..
Все на колени, все!
Багряный хлынул свет!
И ленинградцы вновь идут сквозь дым рядами –
Живые с мёртвыми: для славы мёртвых нет.

Август 1942, Дюрмень[13]

ПАМЯТИ ДРУГА[14]
С.Б.Р.

И в День Победы, нежный и туманный,
Когда заря, как зарево, красна,
Вдовою у могилы безымянной
Хлопочет запоздалая весна.
Она с колен подняться не спешит,
Дохнет на почку и траву погладит,
И бабочку с плеча на землю ссадит,
И первый одуванчик распушит.

8 ноября 1945

1. "Ветер войны" – цикл был сформирован для сборника 1961 года из "Ленинградского цикла" и нескольких отдельных стихотворений.
Первоначально назывался "Война" и имел эпиграф "Зовёт меня голос войны". (вернуться)

2. "Клятва" – первое "военное" стихотворение, опубликованное в журнале "Ленинград" ещё до отъезда Ахматовой в эвакуацию. Заглавие впервые – в сборнике "Стихотворения" (1958). (вернуться)

3. "Птицы смерти" – немецкие самолёты-бомбардировщики: летающие высоко и медленно, они словно "висели" в небе; ночью особенно казалось, что они не движутся, застыв над блокадным городом. (вернуться)

4. И мы сохраним тебя, русская речь... – ср. первую строку стихотворения О. Мандельштама "Сохрани мою речь навсегда...". (вернуться)

5. 1."Щели в саду вырыты..." и 2."Постучись кулачком – я открою..." – посвящены памяти погибшего в Ленинграде старшего, восьмилетнего, сына соседей Ахматовой по квартире в Фонтанном Доме Вали Смирнова. В момент создания стихотворения Ахматова считала погибшим младшего, двухлетнего Вову, к которому была сильно привязана.
Щели – узкие рвы или канавы, которые ленинградцы рыли во дворах, чтобы прятаться в них во время бомбёжек. (вернуться)

6. Nox: Статуя «Ночь» в Летнем саду – в первых изданиях – с поясняющим эпиграфом: "В Ленинграде многие статуи для сохранности зарыты в землю возле своих пьедесталов". (вернуться)

7. В звездном покрывале, / В траурных маках, с бессонной совой... – описание статуи "Ночь". (вернуться)

8. Ночь, Дионис – статуи работы итальянских мастеров XVIII века в Летнем саду. (вернуться)

9. Сзади Нарвские были ворота... – триумфальная арка, воздвигнутая в честь подвигов русской гвардии в войне 1812 года и освободительном походе 1913–1914 годов; в непосредственной близости к Нарвским воротам проходил передний край обороны Ленинграда. (вернуться)

10. "Берты" – немецкие дальнобойные орудия. (вернуться)

11. «Жизнь свою за други своя» – неточная цитата из Евангелия от Иоанна (15:13): "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих". (вернуться)

12. "In memoriam" – "В память" (лат.). (вернуться)

13. Дюрмень – 19 августа 1942 года Ахматова отправилась для лечения в санаторий в дачном месте Дюрмень, недалеко от Ташкента, где и было написано стихотворение «А вы, мои друзья последнего призыва!..» (вернулась из санатория 7 сентября). (вернуться)

14. Памяти друга – напечатано: «Ленинград», 1946, N° 1-2, с. 13.
С.Б.Р. – Сергей Борисович Рудаков (1909 – 1944), литературовед, поэт, был выслан в Воронеж в 1934 году, где сблизился с О. Э. и Н. Я. Мандельштамами и познакомился с Ахматовой, приезжавшей в Воронеж в феврале 1936 года навестить О. Э. Мандельштама.
Рудакову в самом начале войны были оставлены на хранение материалы архивов О. Э. Мандельштама, н. С. Гумилёва и А. А. Ахматовой. Погиб Рудаков в штрафном батальоне под Москвой 15 января 1944 года. (вернуться)

15. Анна Ахматова в квартире Иды Наппельбаум. Ленинград. 1945. – эта фотография имеет точную дату – 28 сентября 1945 года.
Дата стоит под стихотворением, записанным рукой Ахматовой в альбом И.М.Басалаеву, мужу И.М.Наппельбаум. В этот день она посетила их в квартире на улице Рубинштейна.
Иннокентий Басалаев, родом из Узбекистана, был сотрудником редакций журналов «Звезда» и «Ленинград». С ним Ахматова вспоминала о Ташкенте, откуда недавно вернулась из эвакуации. Ида Наппельбаум предложила Анне Андреевне сняться: «Ахматова охотно встала у книжной полки, и я старинным аппаратом сделала ее снимок на фоне книжного ряда».
Тогда же она написала в альбом, в котором Басалаев собирал автографы, первый вариант стихотворения «Не знала б, как цветет айва…» и поставила дату: 28 сентября 1945 г. Ленинград. (вернуться)